Николай Олин - Варька и зверопух. Варькины сказки
Обзор книги Николай Олин - Варька и зверопух. Варькины сказки
Варька и зверопух
Варькины сказки
Николай Павлович Олин
Иллюстратор Александр Леонов
© Николай Павлович Олин, 2017
© Александр Леонов, иллюстрации, 2017
ISBN 978-5-4485-3552-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Волшебная история про отважную и добрую девочку, которая всегда готова прийти на помощь, не боится опасностей и очень любит свою маму
Глава первая, в которой Варька знакомится с Цокотухой, узнает кто такой Плюх, а в конце открывает таинственную дверцу
Прошу любить и жаловать – это Варька! Хотя, что значить – жаловать? Это как будто от слова «жаловаться», а жаловаться на Варьку никому не надо, потому что обязательно найдется за что. То она решит построить дом и пустит на чертежи школьный альбом своего старшего брата, то сделает из маминого вечернего платья наряд для куклы Лизы, а то решит порадовать папу и разрисует фломастерами экран его компьютера.
В общем, найдется много разных причин. Но не потому, что Варька проказница. Просто она хочет знать, КАК ОНО РАБОТАЕТ. Так сильно хочет, что у нее прямо руки чешутся. Вот она и чешет их обо все, что под них попадется. То об альбом брата, то о мамино платье, то о папин компьютер.
А еще у Варьки есть секрет. И не просто там какой-то маленький детский секретик, когда берут мятую фольгу от шоколадной конфеты, прикрывают сверху осколком бутылочного стекла и засыпают песком, чтобы никто, кроме тебя самого, не смог его найти. Нет, это самый настоящий БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ. А БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ, это такая штука, которому даже «провалиться мне на этом месте» в подметки не годится.
Так вот, про БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ никому не рассказывают. И Варька тоже никому про свой не рассказывала. Ну, разве что только маме чуть-чуть, да папе самую капельку, да еще брату граммульку. Так что Варька и знать не знает, почему кто-то вдруг взял да и написал про ее БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ книгу.
БОЛЬШОЙ Варькин СЕКРЕТ заключается в том, что она умеет становиться маленькой. Самым волшебным образом. Вж-жик – и она размером с кошку Аську, и может запросто кататься на ней, как на пони (впрочем, чтобы кататься на кошке, как на пони, Варьке совсем не нужно было становиться маленькой – она и без волшебства ни раз это проделывала, к большому кошкиному неудовольствию). А может еще раз вж-ж-жик – и ростом с блоху, вот только прыгать как блоха она не может, потому как устроена совсем по другому, да и башмаки мешают. А несколько раз (скажу совсем уж по секрету) Варька становилась такой же маленькой, как самый маленький микроб, и даже гуляла с другими микробами по шоколадной дольке пока у нее зубы не разболелись.
А хотите узнать, как у нее этот БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ появился? Так и быть, расскажу, только Варьке об этом ни слова, договорились?
Так вот, однажды в незапамятные времена (незапамятные – потому что Варька и сама запамятовала когда это случилось, но скорее всего на прошлой неделе, как раз после дождя) Варька собралась ложиться спать. Она так и сказала маме с папой: «Я спать», и сразу же отправилась в свою комнату. Она разделась, аккуратно повесила платье на спинку стула, сама надела ночную рубашку и забралась под одеяло. Но как назло именно в этот момент весь сон у нее куда-то улетучился. Сначала Варька пыталась уснуть, крепко зажмуривая глаза. Она думала, что чем крепче будет их зажмуривать, тем быстрее сон поймет, что его ждут и придет к ней. Но толи сон ни так ее понял, толи ему вообще пока было не до Варьки – как бы то ни было, Варька так и не заснула. И тогда она открыла глаза и решила пытаться уснуть с открытыми глазами. Эта идея ее даже обрадовала. «Вот было бы здорово! – подумала она. – Я буду первый человек, который спит с открытыми глазами!»
И Варька принялась старательно таращить свои ореховые глаза куда-то в направлении потолка. И она сразу же увидела Цокотуху.
Та сидела на потолке прямо над Варькой, потирала свои мохнатые лапки и тоже таращилась на Варьку огромными изумрудными глазами.
– Привет, – сказала Цокотуха, когда поняла, что Варька ее заметила. – Что – не спится?
Голос у нее был какой-то скрипучий.
– Не-а, – сказала Варька. – Что-то перехотелось.
– Ну-да, ну-да, – понимающе проскрипела Цокотуха. – И чем ты теперь собираешься заниматься?
– Не знаю, – честно призналась Варька, потому что действительно не знала этого.
– Ну, тогда забирайся ко мне. Полетаем вместе.
– Ты что, я же не умею!
– Хорошо, хорошо, – скрипуче проворчала Цокотуха, – я сама к тебе спущусь…
Она с тихим чмоком отлепилась от потолка и спустилась к Варьке на одеяло.
– Прыгай ко мне на спину, я тебя покатаю. Только обещай не визжать и не хватать меня за щеки. И не забудь надеть тапочки – дети не должны путешествовать босиком!
Варька быстро обулась и посмотрела на Цокотуху.
– Но как же я на тебя сяду? Ты же маленькая.
– Ты тоже маленькая.
– Я не маленькая… – начала было Варька, и вдруг увидела, как одеяло на ней стремительно разрослось вверх и в стороны, а подушка в мгновение ока превратилась в бескрайнее поле с нарисованными на нем желтыми цветами. А сама Варька теперь сидела посреди этого поля и ошарашено смотрела на сидящую на самой вершине одеяльной горы Цокотуху.
– Как ты там?! – крикнула ей Цокотуха сверху.
– Страшновато как-то, – ответила ей Варька, озираясь.
– Ничего, ничего, привыкнешь…
Цокотуха соскользнула с вершины одеяльной горы и уже через секунду сидела на подушечном поле рядом с Варькой.
– Прыгай на спину, – сказала она ворчливо. И напомнила: – Не визжать и за щеки не хватать. И шенкелей не давай!
– Каких шенкелей?
– Никаких не давай, – сказала Цокотуха.
Пообещав Цокотухе не визжать, не хватать за щеки и не давать таинственных шенкелей, Варька вскарабкалась ей на лохматую спину и вцепилась в густой мех на шее (точнее, в том месте, где голова присоединялась к туловищу).
Цокотуха расправила крылья, мягко оттолкнулась лапами от подушечного поля и взвилась под потолок. Варьку так и вдавило в мягкую цокотухину спину, воздух ударил ей в лицо, и она вдруг увидела свою огромную кровать далеко внизу. Чувство небывалого восторга охватило Варьку, и она громко, во весь голос продекламировала стихи, которые сама тут же и сочинила:
А мы летим, летим, летим
И приземляться не хотим!
Хотим летать, летать, летать,
А не кушать, и не спать!
Она даже взвизгнула от удовольствия. Цокотуха сразу повернула к ней косматую голову, и в ее огромных изумрудных глазах мелькнул мрачный отблеск. Варька прикусила губу.
Сделав пару кругов вокруг люстры, Цокотуха сложила крылья и опустилась на плафон. Варька осторожно сползла с цокотухиной спины на пластиковую поверхность.
– Ты обещала не визжать, – мрачно напомнила Цокотуха.
– Ну, Цокотушка, миленькая, я больше так не буду!
– Вот возьму сейчас и улечу в другой дом, – все еще обижено проскрипела Цокотуха. – А ты останешься жить на люстре до старости.
Варька живо представила себе, как она уже старенькая бабушка с клюкой разводит огород на самом краю плафона, поливает крошечные помидоры и забирает своих лилипутных внуков из детского сада на соседнем плафоне. Ей такая картина совсем не понравилась.
– Цокотушка, я только чуть-чуть не сдержалась, но теперь я уже исправилась! Ни за что не буду больше визжать!
– Знаю я вас, все вы так говорите… – ворчала Цокотуха, но уже было понятно, что она передумала обижаться. – Ладно, полетели дальше, я тебя кое с кем познакомлю.
– С кем? – поинтересовалась Варька, снова вскарабкиваясь на цокотухину спину.
– С Плюхом.
– Плюхом? А кто это?
– Обычный шраплыг. Только фиолетовый.
Цокотуха снова взвилась в воздух, через секунду уже была около окна и, слегка накренясь, проскользнула в приоткрытую форточку. Росшая у самого дома береза проплыла снизу морем зеленой листвы.
– Странно, – сказала Варька Цокотухе в самое ухо. – Я раньше никогда не встречала фиолетовых шраплыгов.
Она как-то постеснялась сказать, что и обычных шраплыгов никогда раньше не видела, да и вообще слышала о них впервые в жизни. Она не хотела, чтобы Цокотуха приняла ее за невежду.
– И правильно, – сказала Цокотуха, – потому что это единственный фиолетовый шраплыг в мире. Да и фиолетовым он стал только вчера. Не повезло бедняге, думаю ему теперь во век не отмыться… Пр-роклятое ведро!
– Какое ведро?
– С краской! Бедняга думал, что там варенье – смородиновое, а может быть даже черничное – полез в него, чтобы полакомиться и свалился прямо в краску. И теперь ему все фиолетово. Совсем.
